последний день месяца прайда
ремешки натягиваются на груди, когда ты откидываешь шею
женщины моего типа, зачеркнуто, женщины моего тела
женщины моего сердца
рыжая, в клубе, от которой я несу отпечаток губ сквозь десятилетия
агрессивность обычно моя история
черная, изнутри белая, замедленным ритмом иного вкуса
черная, изнутри рыжая, лесная и тоже не близкая
дело далекое, прошлое
ремешки на коже, под грудью
“хочешь я тебе привезу и если подойдет, то будет подарок”
как бы выразить, я никогда не влюблялась в мужчин, представляешь
только в далекие образы,
старшие классы,
письма и песни,
в идею взаимной близости
издали и отраженным светом.
много же сил отнимало, милая
столько лет держать нарисованной эту иллюзию
обновлять по ночам краску собственной кровью
на холсте поверх погасшего очага
никогда не горевшего очага
а за нарисованным пламенем всегда была дверь
теплая и в очках, та из зеркала
позволяет мне видеть точнее
и прикасаться
и говорить да
о да привези да я хочу да
2
так люблю эту оптику взгляда
годы как кинолента
в этой точке героиня не подозревает, что за поворотом начнется совсем другая история
в этой точке времени я возвращаюсь домой под дождем, он вручает мне пирожных для дочери, я улыбаюсь и еще не знаю, что больше не захочу встречаться с мужчинами
что я лесбиянка
красиво и складывается узор
общий будет виден лишь сверху
3.1
женя говорит представляешь есть люди которые говорят
ну, после тридцати уже открытий не будет
все решено, че там
расписано
на покой
нам по тридцать семь
в этот год каждой свалилось ошеломительное
мы смеемся
наташа говорит произносить слово лесбиянка в публичном месте похоже на стейтмент
я говорю именно так
я задолжала миру своего стейтмента примерно на сколько там лет, на пятнадцать?
дверь открывается,
мы
продолжаем
празднование
парада
3.2
то как однажды наташа сказала “талия Ж О П А” и это было лучшее селфи
это не графическое стихотворение
но та строчка была графическим стихотворением посреди разговоров чата
семь первых свиданий первого летнего месяца.
семь первых свиданий, включая и отмененное мной с середины дороги, потому что это тоже (считается) (важно).
потому что в тот вечер вышло свидание со мной.
последнее с мужчиной случилось в годовщину смерти моей матери.
этой смерти исполнился двадцать один год.
совершеннолетие моего сиротства
и я больше совсем не думаю, что это все о тебе, мам
или о тебе, пап
добавим-ка терапии со всем разберемся травматика паттерны недоверие надо еще постараться
я думаю
главная героиня этой ленты
я
4
прямо сейчас хлопает дверью
физика, химия, на пересдачу
давай отменим гравитацию
возраст морщинки седые волосы
у тебя была первая счастливая любовь твоего цвета вот и у меня нет
бежим целоваться, хей
у нас с собой есть вино есть мои пальцы в десяти кольцах сразу есть вся юность и все первые разы по карманам
“неистраченные патроны отсыревают” — нет смотри-ка, потрогай, влажность идет им на пользу
потому что мы
отменили гравитацию
этого гетеронормативного мира
понимаешь, взорвали
кнопка была под твоей левой грудью
чуть пониже соска
кто нам скажет теперь, как положено выглядеть
как предписано улыбаться
как вести себя
как очаровывать ускользать открываться как быть интересной
загадкой
если все это разнесено на клочки
маленьким поворотом ключа
под ребрами
все из которых на месте
и на яблоки у нас аллергия
перелистывая до начала
русалочка бьет хвостом и уходит на глубину своей плоти и соли и крови
элиза внимательно смотрит в глаза ведьмы и остается
маленькая герда, я перерезала постромки твоему оленю
мой кинжал до сих пор пахнет кожей
не бойся,
на свободе ему будет гораздо вольготней
топтать неподкованными копытами
мягкую траву нашего севера
моего юга
на моем большом пальце написано вечность
маленькая герда, не думай
это гравировка по серебру
не разобьется
а потом ты покажешь мне розы
* *
я бы хотела писать в свой маленький бложик
о том, как шутили с наташей про барби и кенов
о фильмах, которые я посмотрела,
о том, как свидания то и свидания это,
о любви
медиазона пишет
“силовики провели обыск в квартире московской гомосексуальной пары, воспитывающей двух усыновленных детей”
я вспоминаю
как бил меня отец головой об холодильник (неврологи сейчас: ого сколько у вас повреждений, травмы были, с какой стороны? со всех, котики)
как выбил зуб, как просовывал руку под майку
как я не разжимала мышцы спины даже во сне и сейчас тоже не разжимаю
как сестры хачатурян никуда не могли уйти
и каждый вечер
они возвращались домой
и я тоже возвращалась
и сотни нас,
тысячи
как много — это я узнала потом, когда мне начали писать письма. и до сих пор пишут
но все это ни для кого из полиции или соседей
учителей, медработников, органов опеки
нашего государства
не было ни малейшей проблемой
ведь все это по гетеросексуальной любви, в самом деле
и я реву на кухне от лопнувшей лампочки, от немытой посуды, от безнадежности, от ничего никогда не изменится, от я не активистка, я не хочу просыпаться вот в это
но я просыпаюсь. каждое утро я просыпаюсь домой
и вы тоже,
и сотни нас,
тысячи.
разговорчики
когда говорю с тобой
постоянно пересыхают губы
но только верхние
у меня на шее маленький серебряный самолетик
между нами тысяча с лишним километров и искры
слушая о твоем детстве, я хочу быть рядом почти нестерпимо
километры ложатся под пальцы как кожа
я сжимаю руку и все начинается заново
мое тело сопротивляется
но это неважно
пружинка моего языка
освобожденная от давления дедлайнов тематики верстки и обязанности быть понятной
распрямляется
и звучит
колокольчиком на языке привкусом меди и крови крошками соли
прикасается
бархатно
к верхней линии губ
снимает слой кожи
оттачивает как наждаком рукоятку до глади до резкости до остроты
до удара секиры о землю
из-под нее вырываются брызги
на волю
selki song
я теку по тебе как река
и волна накрывает волну перекатываясь через кожу
добираясь до самых глубин
до ребристого дна
там где самый жемчужный песок и где плоская рыба
слепым десятипальцевым
зрячим десятипальцевым
очень точным внимательным десятипальцевым набираешь мою кодировку
вышита в собственном теле, нетрудно запомнить
редактор сказал бы
ника в этом тексте слишком много метафор
давайте оставим одну так сильнее
но мы
никого не оставим
ни камня на камне
ни нитки на нитке
ни тебя
ни меня
без воды
государственная услуга “перемена имени”
гаспарян анжела валерьевна
приняла все мои документы
в последний день подачи, самый-самый последний
(я об этом не знала) (повезло, говорит) (улыбаюсь)
через шестнадцать дней женщины по имени виктория головинская
как будто никогда не существовало
а всегда была только я
виктория дини
а вот эти шестнадцать дней пустого бланка
я проведу
в другом городе
в другом измерении
и со справкой
и без каких бы то ни было прав (ни на тебя, ни на себя, представляешь)
ведь она не имеет юридической силы, говорит анжела валерьевна
знаете?
знаю.
у анжелы серебряные браслеты
очень красиво, говорю я, а вот смотрите мои
и протягиваю ей в маленькое окошко номер двадцать четыре перевитые кольцами руки
и мы смеемся
а потом она возвращает мне справку (бессильную)
возвращает мне черновик, где я выводила все свои данные
все свои кодировки для государства
ни разу не промахнулась, смотрите
черновик не понадобился
я могла бы сразу и набело
вот место для вашей новой подписи
а вот здесь, пожалуйста, старой
(две идентичности сталкиваются и передают черную гелевую друг другу)
хотите потренироваться? можно там, внизу
говорит анжела валерьевна
браслет анжелы звенит
я тренируюсь трижды
и она возвращает мне черновик
на обороте — три птички моего нового росчерка
— и я полетела
* *
женщина у которой не получаются стрелки
сырники
отношения
вышивка
ни черта не получается
стирает уже пятую стрелку
высовывает язык
проводит еще одну линию
выходит на улицу
прошивает ее стежками шагов
переворачивается бочком порумяней
вытягивается в стрелку
протягивает к тебе свои не очень умелые руки
пальцы пульсируют. в них начинается гудение тока
пчелиный рой в каждом из них точно знает
где находится матка
путешествие на край времени
когда я вижу тебя под протекающей крышей террасы дома твоего детства
я вижу все твои возрасты разом
(доступ получен)
ребенка одной в темнеющих сумерках сжавшейся на диване
подростка с балтикой девять через тягу, таким же как у меня вкусом
девушку с цветами отданными в пустоту
женщину за рулем
вывозящую нас из прошлого по мокрой дороге
(опасно. не трогай)
видеть и любить это синонимы
получается так
целиком
и ты говоришь что я снова похожа на прыгающую собачку
стоило отряхнуться после дождя впитать все истории женщин твоего рода
видеть каждого означает ли любить каждого
да / возможно / отметить нужное
согласовано, скажешь ты, accepted, скажу я
2
ты говоришь: мы прошли и они обернулись
ты неужели не видела
(нет)
(не замечаю взгляды)
(только тебя вижу)
группки людей на поворотах, у остановки, в темноте
беру тебя за руку
3
город твоего детства распахивает мне слой за слоем
поля общей памяти до горизонта, до темного леса
я готовлю новое блюдо. я хотела бы пропитать воспоминания этим растопленным шоколадом
каждый твой год выстелить заново
но я знаю что вкус пустоты без добавок тоже был нужен
каждой из нас
грязь с полей налипает на мои ботинки, утяжеляет шаг, замедляет
луна отражается в лужах бесконечным граненым топазом
и вспарывает воздух, и время прорывается на заборах на кончиках памятников на углах домов
на перекрестках, где ты была еще без меня
4
я люблю тебя в детстве из своего детства
во взрослости из своей взрослости
смеющуюся моим шуткам
подпевающую треку на повороте
смотрящую на меня взглядом которому я не могу сопротивляться
которому я хочу — не — сопротивляться
выбираю
идти
вперед без гарантий
когда красишься
что-то сказочное в этом есть, говорю:
“и сияли ее следы”
глиттер так выстилает тропинку твою
от постели к постели
от радости к декабрю
от сияния солнца к мерцанию йольских свечей
от распахнутых глаз до застегнутых наглухо курток
да шапку надень
семь ночей в январе, еще сколько-то в декабре
точки глиттера на билете
на паспорте
в рюкзаке
и огнями на взлетной записки от ганса гретель,
от гретель гансу
палец замер над баночкой. погружайся.
[Основная задача светосигнального оборудования (ССО) взлётно-посадочной полосы — обеспечивать безопасную посадку и взлёт воздушных судов в тёмное время суток и в сумерках, а также в условиях ограниченной видимости.
Википедия]
просто еще один пост в социальной сети
“с первым днем зимы”
“ждем снег”
“дождались снег”.
“я твоя навек”,
виньетками выведено чье-то бессмысленное обещание на новеньком белом
ведь они не могут любить и верить что это не закончится
ведь у них не так как у нас, да
(думаю я, когда верю в бесконечность иду по мосту скучаю по тебе)
потом
я открываю ленту
и ни о чем хорошем не думаю
шесть лет за активизм
за рисунки вульв
за наглость влюбляться
за название спектакля, которое противоречит законам этой страны
(в комментариях мне много скажут про “этой”, скажут “не эта, а наша”, скажут “ну тогда уезжайте”)
я бы рада
я родилась не здесь
я не считаю ее своей
это отношения с абьюзером, в которые я вросла
наверное глупо отгораживаться
делать вид что это не я
менять данные
цепляться за национальную идентичность
национальности-то у меня и нет, вся размазана
не за что уцепиться
нет никакой определенности, говорим мы на книжном клубе
разные женщины
сменившие много квартир много городов
нигде до конца не свои
но все-таки
так
до конца и не менявшие ничего
не взрывавшие базу
потому что язык остается нашим и едет с нами по всем городам
и мы, литоняши, опираемся на него
каково будет опереться на другой
каково будет держать тебя за руку где-то
в других городах
не ожидая удара
ни словесного
ни телесного
ни юридического
каково это будет
давай подстрочником переведем
* *
(мы друг другу)
прорыв, рычаг или точка опоры
катализатор или ускоритель
какая
волшебная
жидкость
кроме той, за которой ты протягиваешь мне руку между ног так уверенно
(поделишься)
смазочная для скольжения
для перемен
мест
слагаемых в разных плоскостях
разных поверхностях
над землей над водой по огню и по воздуху
пятый элемент
меняет всю сумму напрочь
разносит вселенную складывает
красивый журавлик
и журавлик летит
и не падает
* *
Километры километрами, а все равно вечер вместе,
говорили по скайпу, и на палец мне садилась божья коровка,
полетим скоро, крошка, разминай крылья
Интересно знать о каждой с кем ты кричала
расскажи мне о своем детстве
я хочу быть на каждом кадре
* *
1
любить — называть по имени
снимать — как с реальности корку
прикасаться впервые и чувствовать тоже впервые
стихотворение наталкивать в интернет
как будто в нем есть ему место
как будто я имею значение
как будто я изобретаю слова
как будто никаких словарей не существовало,
и прямо сейчас я пишу первый
том.
2
я исследовательница. я изучаю повадки землян
я встречаюсь разглядываю я прикасаюсь и пробую
вступать в контакт
люди плачут
радуются смеются
иногда говорят
иногда чувствуют
иногда им от этого плохо
иногда если чувств слишком много, говорит специальный землянин, помогает включить африканские барабаны и танцевать
некрасиво, яростно, дико
я попробовала прямо сегодня, да, это работает
я сажусь к своему прибору, я кладу отростки на клавиши, я составляю отчет на своем на инопланетянском:
земля состоит из
инопланетян
населена каждым
индивидуально
по особому способу
каталогизация невозможна
я могла бы добавить что-то о карантине и сделать текст злободневным, но мне не хочется
мое тело твоему телу
шлет письмо выстукивает в грудину
обидели искусали
исцарапали мыслями словами
твое тело обнимает отвечает не словами не мыслями
мое тело твоему телу
мое сердце твоему сердцу
мои образы твоим образам
мой разум твоему разуму
моя память твоей памяти
и обратно
наводят мосты строят дороги в скалах укрепляют канаты по горным пикам
сплетают подвесные
ажурные
литейные
стальные невесомые любые всякие
чтобы если какой вдруг взорвали
сообщение
транспортное
не прекратилось
это очень важно, государственной важности дело
считают главы
мое тело
твоему телу
подписывается под депешей
подходит ближе
проводит мостом по мосту
* *
я писала ночью стихотворение словами в голове, а не на бумаге и к утру забыла все что оно содержало
все эти тонкие штучки касания
я очень хотела написать снова
про то
как пульсация изнутри поглощает все то что снаружи
как ты прикасаешься и мир
отступает
одеялом накрывая отслаивая нас нашу отдельность
состоящую друг из друга
из прикосновений
из звуков
из запаха кожи
волос
твои волосы пахнут как тот браслет из тайваня от американских баптистов, подарок мне семилетней, символ совершенного счастья
на запястье
защелкнутый крепко и краешком взгляда я словно бы вижу его до сих пор
как описать словами все это
я не знаю
наверное к лучшему, что я забыла
ту первую строчку, которой вчерашней ночью во мне начиналось стихотворение
* *
когда я беру тебя
в свои когти лапы крылья и шерсть
когда впиваюсь и обнимаю так что не вырваться
когда бьюсь мягкими волнами о тебя всю
как об утес
об который
разлетаются мои волны пенясь и поднимаясь
выше
когда ты берешь меня
в свои мускулы прутья рук острый взгляд с льдинками на глубине
чуть прикушенную губу
быстро вздернутую бровь на мои извивы
нет не выбраться
нет остаться
пожалуйста
да
когда твоя легкость перерождается в тонкую золотую жарптицу
тканую огневыми узорами по каждому перышку
летящую сквозь полотна
летящую сквозь
когда мои волны взбивают воздух под крыльями
из простыней
на изнанке жарптицы дракон
оба сделаны из огня
вот это оборотничество, вот эта внезатверженность форм
когда мы обе случаемся всеми на свете
когда
все шкатулочки мои и твои раскрывать вместе
если бы нам говорили иначе
сначала
нас прибивает друг к другу
однажды ночью
как лодки мощной волной
мы притягиваемся и бьемся бортами
и я втягиваю в себя твои пальцы
как весла в уключины входят
там всегда было место
именно для тебя
и мы качаемся
на волнах, один, второй, еще раз
ты
наутро
прикрывая глаза от качки
спрашиваешь
это точно нормально
это правда нормально
что мы делаем это
друг с другом
и я говорю тебе
только представь
а что если
если бы мы росли в другом мире
где ни единого раза
не прозвучало бы
ни слова осуждения
где на твое первое темное теплое чувство
— она стояла наверху лестницы, мыла руки, белые трусики под черной юбкой было видно
и их свет сжал тебе все внутри -
тебе бы сказали: это нормально, ты взрослеешь
это чувство называется желание
возбуждение
придет время и ты встретишь девушку
и полюбишь ее,
а она тебя
и вам будет можно
делать друг с другом все что угодно
а пока ты еще ребенок,
маленькая
но это нормально.
и на ту девушку в душевой
с сосцами молодой серны
что выкручивала внутри странное теплое
и на все мои истории тоже
в которых я думала
просто любуюсь, ну конечно, как не любоваться, ведь женщины такие красивые
говорили бы:
это нормально, как здорово, ты влюбилась, я поздравляю
“первая любовь
вторая любовь
расскажи мне о ней”
звучало бы только это.
и сейчас наши лодки
плыли бы гордо и ярко
под свободным парусом
управляемые только нами
без груза из яда у каждой
на каждом борту. особенно левом.
2019-2021